Как пережить переезд

Запечатлённые на страницах книги «Европа во мне. Как не потерять себя в новых странах, условиях и ролях» истории и воспоминания создают ту волнительную и радостную атмосферу, которую хоть раз в жизни, но испытывал каждый, собираясь в большое путешествие.

Что мы чувствуем, когда оказываемся в чужой стране? Тревогу, недоумение страх, тоску по дому. Но не только. Ещё – радость открытий, удовольствие и восторг первооткрывателя.

>Автор книги Екатерина Оаро расскажет о собственном опыте жизни в другой стране через призму различных противоречивых эмоций. Красочные зарисовки, вошедшие в книгу, обладают терапевтическим эффектом: они помогают не потерять себя в постоянно меняющихся условиях жизни и убеждают в том, что обрести свой настоящий дом можно в любой стране мира.

Давайте познакомимся с книгой! Публикуем отрывок из «Европа во мне».

«Грохот, шум, хлопки – Ciao! Ciaaaao! – я открываю дверь на балкон и тоже начинаю хлопать. Мужчина в полосатой пижаме машет мне: улица такая узкая, что кажется, он сейчас протянет мне бокал вина.

– Готовы? – кричит мой сосед по диагонали, чьи громкие разговоры о поставках я вынужденно подслушиваю, когда он стоит у своего окна, а я – у своего.

– Siiiiiiii, – отзываются голоса напротив. Я поворачиваю голову, но мне видны лишь руки в окне.

Что-то перелетает по воздуху через улицу. Руки ловят его – и через мгновение отправляют назад. Тук! Салатовый теннисный мячик упруго стукнулся о стену между окнами и полетел вниз. Несколько раз отскочил от брусчатки, покатился и замер посреди пустой улицы.

Мои соседи по диагонали хохочут и приносят второй. Но он остаётся в их руках: все звуки пропадают – и воздух пронзает только один, очень громкий:

–– Ninoninoninoninoninoninonino!

Это ревёт, проносясь по проспекту, машина «Скорой помощи». За ней, через минуту, другая.

Вряд ли медики слышали, как мы аплодировали им. Может быть, через неделю-другую, когда они придут домой, они прочтут об этом.

Как моторные лодки в море, их машины толкают волну воздуха – и до нас доносится не только сирена, но и запах магнолии, распустившейся в трёх перекрёстках от дома. Так я узнаю, что наступила весна.

Я снимаю здесь квартиру с февраля. Через улицу от меня, двумя этажами выше, живёт пара, и иногда девушка с длинными чёрными волосами читает у окна, сидя в разноцветном маленьком кресле. Слева и этажом ниже – двое красивых стариков. У них длинный балкон на три окна с целым парком: и пихтой, и оливой, и цветами. Он выходит их поливать в алой рубашке, и мне видна старая лысина в пятнышках на коже. Чуть дальше от них – две женщины, кажется, мама и дочь. В 17:07 они выносят колонку и включают на всю улицу “I will survive”. Итальянцы и на карантине опаздывают.

– Ты что, одна живёшь? – спрашивает, смотря на меня в упор, мужчина в пижаме.

Я чувствую, как напрягся мой лоб, как сморщилась на нём кожа от вскинутых бровей.

Безопасно ли отвечать, если он живёт так близко? Почему сразу такой личный вопрос? Какого чёрта он ко мне на “ты”?

Во Франции, откуда я переехала, такое неприемлемо. Грубо. Невежливо.

А в Италии?

На моём компьютере пять языковых раскладок – и иногда можно попасть не на ту. И внутри у меня теперь столько же: белорусская, русская, французская, английская, итальянская. Но кнопки, бывает, залипают».