«Лолита» в атмосфере Петербурга

В издательстве Inspiria выходит роман Елены Кречман «Возраст согласия». Он похож на историю набоковской Лолиты, если бы она происходила в Петербурге 2000-х годов. Главная героиня книги Ксюша живет с матерью-алкоголичкой, ходит в школу и страдает от отсутствия настоящих друзей. Но однажды в её жизни появляется Юра. Он намного старше, да ещё и женат, но всё-таки девочка тянется к нему в неумелой попытке найти себя и своего человека. Из этого точно не выйдет ничего хорошего, но когда влюблённые подростки думали о последствиях?

В честь выхода романа мы решили поговорить с её автором, Еленой Кречман. Для Елены «Возраст согласия – дебютная книга, которая вышла в печать. В беседе мы поинтересовались, как писательница переживает первый опыт публикации своего романа крупным издательством.

– Роман написан в жанре автофикшн. Расскажите, вы сами столкивались с тем, о чём пишете?

– Жанр автофикшн хотя и обещает взгляд от первого лица, при этом не сулит документальную фиксацию происходящего. Это все-таки фикшн, литература, а не мемуары. Это определённая рамка, в которую можно вставить личную историю.

Например, создатели сериала «Фарго» вставили издевательский дисклеймер про «все показанное на экране – сущая правда», что на самом деле является ложью. В данном случае такой обман не является преступлением: искусству это простительно.

Определённо, я столкнулась с тем, о чём пишу, но это не обещает достоверность всего показанного мной на бумаге. Единственное, что может быть гарантировано – искренность прожитых эмоций и чувств. Они достоверны.

– Как созрела идея написать автофикшн?

– Мой первый роман «Кайвалья» – про путешествия героев по загадочной Индии с вкраплениями мистики – вошёл в лонг-лист «Электронной буквы», но издан не был. После этого я задумалась – писать в том же стиле или же попробовать что-то другое. Тогда как раз вышла «Моя тёмная Ванесса» и вдохновила на написание подобной книги.

Я набросала черновик, идею, показала знакомым – они подтвердили, что это может быть интересно широкой публике. Я поняла, что именно эта тема драйвит меня, и начала писать.

– Важную роль в повествовании играет роман Набокова «Лолита». Он же придаёт вашей истории многомерность интертекстуальности. Действительно ли так похожи эти книги и в чём их основное различие?

« Впервые я столкнулась с «Лолитой» в 12 лет. Мне было сложно продираться через замысловатый язык Набокова, но сама тема задела за живое. В 16 лет я уже смогла оценить красоту текста. Тогда мне было очень жалко Гумберта, гораздо больше, чем Лолиту. И, только перечитав книгу в возрасте за 30 лет, я увидела по-настоящему весь ужас сложившейся ситуации и трагедию загубленной жизни маленькой девочки.

Эта книга является некой точкой входа в повествование романа, где главная героиня чувствует странную, болезненную страсть, как и главный герой «Лолиты», но проживает её с другой стороны.

– Как бы вы хотели, чтобы ваш роман повлиял на читателя?

– Не хочу выступать в роли демиурга, который решает, как моя книга должна влиять на других. Но я надеюсь, что читатель, как минимум, не пожалеет потраченного времени и откроет для себя ещё одну грань человеческой жизни, испытает определённый спектр эмоций. А вот каким он будет – пусть [каждый] решает сам.

В идеале я бы хотела, чтобы эта книга стала маяком для тех, кто попал в нездоровые отношения и не может поверить, что есть свет в конце тоннеля. Этот свет есть – нужно просто поверить в него. И в себя.

– Кто тот первый человек, которому вы показали свою рукопись?

– Ещё в набросках я показывала её Александре Груздевой – чудесной писательнице и, большая удача, – моей подруге, которая всегда меня поддерживала на этом нелёгком пути и верила в меня ещё с первой книги.

Но готовую рукопись, наверное, первой увидела мой литературный агент Катя Тихонова, которая поверила в неё и заставила меня также поверить, что у книги есть шанс. Как оказалось, наша вера была не напрасной.

– Почему вы выбрали троп разница в возрасте?

– Мы выбираем темы или они нас? Считаю, что не так много сказано об этом именно с женской стороны. Разница в возрасте частенько представляется довольно однобокой историей. Мне захотелось попробовать изменить этот формат, внести в литературное пространство свой собственный угол зрения на проблему.

– Кому в первую очередь будет важно прочесть вашу книгу?

– Всем, кто когда-либо чувствовал, что не вписывается в существующую реальность. Кто любил и не находил ответа. Кто любит сейчас, но понимает, что объект любви, скорее всего, не достоен этого чувства. Тем, кто разочарован в себе и в отношениях. Кто не верит, что после тёмной ночи наступит рассвет… Всем остальным, у кого есть сердце.

– Как вы относитесь к критике? Важна ли она? Как вы думаете, ваш роман будет воспринят положительно?

– Критика важна, но, когда она конструктивная. Например, ещё недописанный роман разбирался на литературном кружке при одном издательстве. Были дельные комментарии, как можно усилить какие-то моменты, например. Замечательно, спасибо. А были в стиле: почему героиня читает Ницше и Бродского – это неправдоподобно. Серьёзно?

Есть конструктив, а есть просто мнения. На вкус и цвет все фломастеры разные – это нормально. Мне сложно предсказать как её воспримут другие – все-таки это глубоко личная история. Знаю только, что всегда есть два пика: один – «боже, как круто» и второй – «я ненавижу это». А между ними – бесчисленное количество градаций мнений и даже просто ощущений. Люди имеют на это полное право.

– Можно ли считать написание автофикшена вариантом психотерапии?

– Скажу больше – даже написание книги в жанре триллера может быть психотерапией. Там вы можете создать героя и оттянуться на нём как следует, провести его через огонь и воду, попутно избавляясь от собственных глубинных проблем.

Но определённый катарсис при написании своей истории я всё-таки испытала. Мне бы очень хотелось, чтобы и читатель почувствовал это.

– Расскажите про главную героиню книги. Какая она?

– Слишком дикая, чтобы жить и слишком редкая, чтобы умереть. :) В остальном мне бы хотелось, чтобы читатель сам создал образ, пропустив его через призму своего сознания.

– Как вы считаете, девушка, пережившая «такие» отношения, сможет в будущем испытать зрелые и здоровые чувства?

– Обязательно сможет. «Такие» отношения хотя и случаются с нами по определённой причине, всё-таки не являются тем, что окончательно определяет нас как личностей. Именно такая трактовка расстроила меня в «Ванессе». Там девушка, достигнув 30 лет всё ещё не может отпустить ситуацию и представляется разбитой этой травмой на всю жизнь.

Мне очень хочется, чтобы было больше историй о том, что всё можно преодолеть и пережить, из любой тьмы выйти в итоге к свету, и это легче, чем может показаться. Все зависит от нашего собственного желания.

Поэтому – да, я твердо верю, что в конечном итоге любовь побеждает всё: даже самые тёмные и страшные вещи.

– Что, по вашему мнению, должны учесть родители, чтобы их дети не попали в такие отношения, как были у Ксюши?

– Теперь, когда у меня есть свои дети, сложнее всего давать советы другим родителям, что правильно и что неправильно. Казалось бы, всегда залог успеха – близость, доверие, любовь. Но, на самом деле, каждый из нас – индивидуальная личность со своими устремлениями и желаниями, со своей особенной судьбой. Нельзя всю ответственность переложить на родителей. Не факт, что дитя послушает и не решит все-таки сунуть палец в огонь, несмотря на все благие предостережения.

Однако, конечно, это не отменяет того факта, что детям нужно уделять максимум внимания и заботы, насколько это возможно.