Почему российские авторы пишут книги в азиатском сеттинге?
«Дракон в свете луны», «Цветы пиона на снегу» и другие истории
В статье мы рассказываем о книгах с рейтингом 16+
За последние пару лет интерес к азиатской культуре вырос и в киносреде, и в музыкальной, и, соответственно, в книжной, особенно Young Adult направления. Книг, написанных по мотивам азиатского фольклора, сеттинга, мифологии, да и просто быта, прибавилось и среди зарубежных представителей, и среди российских и русскоязычных авторов.
В чем причина такого растущего увлечения Азией?
Нам кажется, что весомых поводов тут несколько.
Во-первых, юному читательскому интересу свойственно менять направленность. Каждую декаду, если проследить за книжными трендами сегмента Young Adult и New Adult, популярность набирают истории разных жанров: школы волшебства (тут сказалось влияние «Гарри Поттера»), вампиры (повсеместное увлечение кланом Калленов), антиутопии (вроде «Голодных игр»), сёнэны об обретённой семье (возможно, свою роль здесь сыграли подростки, выросшие на аниме про команды по спасению мира).
Раз молодой читатель готов менять сеттинги, пробуя разные направления, то его интерес к азиатской стороне книжного мира тоже понятен.
Во-вторых, немаловажную роль в нынешней популярности Азии сыграло возросшее увлечение дорамами, аниме, а ещё k-pop и j-pop музыкой. В 2000-х годах подобные интересы считались несколько неформальными направлениями, но теперь те, кто были детьми и смотрели «Шаман Кинг» и «Блич» по ТВ, выросли, и перенесли свою любовь к таким тайтлам во взрослую жизнь. Поколения людей, которые наслаждались аниме и дорамами, теперь сами стали создателями контента, поставщиками своего интереса в массу.
В-третьих, значимый эффект на всеобщий «фанатизм» по Азии оказала халлю, корейская волна. Корейская музыка, корейские дорамы, корейский вайб – все это получило широкое и повсеместное развитие в 2010-х годах (хотя началось ещё в 90-х), а теперь вышло на новый уровень. Например, ещё в начале прошлого десятилетия k-pop в Европе и России считался нишевой музыкой, теперь же BTS, Stray Kids и другие популярные группы являются лидерами мнений, законодателями моды и желанными гостями разных мероприятий Америки и Европы.
И, поскольку культурное влияние Азии сказывается на уровне музыки и кино, оно же вдохновляет и многих писателей – создателей контента для читающей аудитории.
Во многом увлечение азиатской культурой среди читателей происходит благодаря, конечно же, Мосян Тунсю и её необыкновенным книжным мирам. Для читателя, привыкшего к европейскому динамичному повествованию, сеттинги, вдохновленные культурой, мифологией и историей Китая, кажутся свежими, непривычными и оттого увлекательными.
В книгах, написанных под вдохновением от Китая, кроется загадочность, повествование там размеренное и степенное, а чувства героев раскрываются далеко не с первой страницы. Такое неторопливое погружение заставляет читателя замедлиться, привыкнуть к новому ритму, проникнуться культурой необычного для себя сеттинга.
Вот, как о своей любви к жанру, говорит Моргана Маро, автор цикла «Цветы пиона на снегу»:
«За всё время моего творчества, пожалуй, только Китай и его культура смогли меня задеть настолько, что я уже вот как четвёртый год его изучаю. И каждый раз нахожу что-то новое. Мне интересно всё – культура, особенности, традиции и обычаи, менталитет. Это приводит меня в восторг! Китай открыл для меня новые жанры, новых интересных персонажей, тропы, а главное – показал, как стоит закладывать идею в текст и доносить до читателя главную мысль. Я не замечала такого нигде раньше и поняла, что такой подход мне по душе».
Подробнее о цикле:
«Цветы пиона на снегу»: увлекательное путешествие в мире бессмертных и демонов
Некоторых читателей к азиатским сеттингам приводит давняя история любви к культуре.
Ксения Хан, автор цикла «Дракон и Тигр», а ещё однотомника «Лисы округа Хансон», говорит, что пишет об Азии благодаря своим корейским корням:
«Корея у меня в крови – я наполовину кореянка, и с детства увлечена культурой исторической родины. Поначалу писать в подобном сеттинге мне было страшно, потому что это незнакомый для меня мир с точки зрения быта (я росла в России, хоть и смотрела в сторону Азии). Но в зрелом возрасте любовь к Корее всё же победила страх, и моё увлечение сеттингом стало моей отдушиной: нигде и ни с чем я не чувствую такой свободы для самовыражения, как в сеттинге, основанном на корейской культуре, истории и мифологии. Когда я пишу о Корее, я чувствую единение с корнями, ощущаю, что могу выразить уважение семье таким образом. Наверное, больше всего в писательстве моего нынешнего периода мне нравится то, что, описывая корейскую культуру даже на свой лад, я делюсь с читателями частичкой себя – что невозможно было бы сделать даже во время самого личного разговора».
Мы говорили о дорамах и влиянии корейской волны – и здесь увлечение Кореей дало плоды и вдохновило российских авторов на написание своих историй в жанре корейского фэнтези.
Об этом рассказывает Элен Крайдер, автор однотомника в жанре корейского фэнтези «Портрет многоликого бога»:
«Азия стала привлекать меня еще в подростковом возрасте, когда я начала читать мангу и смотреть аниме. Я мечтала о поездке Японию, учила язык и, насколько было тогда возможно, изучала культуру. Позже я открыла для себя удивительный мир Кореи и Китая. В культуре этих стран я больше всего люблю символизм и то, что у каждого (даже травинки) есть своё значение и место. Я бы сказала, что меня тянет туда душой. Ну, и да, я просто в восторге от бестиария корейских и японских монстров».
Культура Азии – многогранна и неизведанна, и потому, вероятно, в том числе привлекает российских авторов. Вот, что говорит о своем опыте Анна Кей, автор фэнтези, основанного на японской мифологии, «Когда луна окрасится в алый»:
«В первую очередь это другая культура, менталитет, иной взгляд на ситуации. Это привлекает, позволяет иначе оценить события, действия или поступки персонажей, а потому и возможностей для создания чего-то нового масса. Плюс – мифология, которая в чём-то пусть и перекликается с мифологическими мотивами других народов, но всегда находит что-то оригинальное. Так, например, у японцев, чьей культурой я и интересуюсь в первую очередь, распространен синтоизм. В конце концов, разве не любопытно, что даже у старого зонтика или зеркала может быть душа, и к чему такое одушевление может привести?»
