Читайте продолжение трилогии «Дом странных детей»

«Собрание птиц» – продолжение известной трилогии Ренсома Риггза «Дом странных детей». Это история о невероятных путешествиях Джейкоба Портмана и его друзей через временные петли. На этот раз главному герою нужно найти Ви, самого могущественного из бывших соратников его деда Эйба, и исполнить пророчество о девушке Нур. Древнее предание гласит: «Спаси Нур – спаси будущее». Как Джейкобу спасти мир, если Ви не хочет, чтобы её нашли?

Отрывок

Мы вывалились из тесного чулана в длинный коридор Панпитликума Бентама, устланный красным ковром. Бронвин поднялась на ноги и поправляла одежду, когда появились мы с Нур. Хью ждал нас с нетерпением.

— Я уже решил, что вы передумали! — воскликнул он, когда Бронвин без малейшего труда подняла нас с Нур на ноги.

— Как вы думаете, они придут за нами? — спросил я, нервно оглядываясь на дверь.

— Насчет этого можешь не волноваться, — успокоила меня Бронвин. — Неприкасаемые сделают все, чтобы получить обещанные деньги.

Я повернулся к Нур.

— Как ты? — негромко спросил я, наклонившись к ее уху.

— Нормально, — быстро ответила она. Мне показалось, что она чем-то смущена. — Прошу прощения за истерику. — Она обращалась к нам троим, одновременно разглядывая шикарный коридор. — Это место определенно выглядит лучше, чем психбольница.

Хью сказал, что нам пора, но Нур перебила его.

— Прежде чем мы пойдем дальше и познакомимся с кем-то еще, я должна кое-что сказать. — Она обвела нас взглядом. — Спасибо вам всем за то, что помогли мне. Я вам очень благодарна.

— Не стоит благодарности, — ответил Хью слишком беспечным голосом.

Она нахмурилась.

— Я серьезно говорю.

— Мы тоже серьезно, — заметила Бронвин.

— Поблагодаришь, когда вернемся в дом, — сказал Хью. — Пошли быстрее отсюда, не то нас заметят прихвостни Харона и начнут задавать вопросы, на которые мне не хотелось бы отвечать.

— Точно, — подтвердила Бронвин.

Стараясь держаться как можно ближе друг к другу, мы быстро зашагали по коридору. Эта часть Панпитликума была относительно безлюдной, но когда мы преодолели несколько поворотов, навстречу все чаще стали попадаться путешественники. Странные, одетые в костюмы разных эпох и стилей, входили и выходили из дверей, ведущих в различные петли. У порога одной из дверей собралась кучка песка, нанесенного ветром; за другой дверью, у которой лежал кирпич, не позволявший ей захлопнуться, бушевала буря, и в коридор летели струи дождя. Люди выстроились в очереди вдоль стен и ждали, пока проверят их билеты и документы; чиновники за небольшими конторками ставили штампы в бумаги. Шум голосов, шаги, бесконечное шуршание бумаг делало это место похожим на вокзал в вечерний час пик.

Нур озиралась по сторонам, широко распахнув глаза; я услышал, как Бронвин, положив руку на плечо нашей гостье, негромким голосом пытается объяснить ей, что происходит вокруг.

— Каждая такая дверь ведет в одну из петель… Все это вместе называется Панпитликум, его изобрел брат мисс Сапсан, очень одаренный человек… а потом его забрал себе другой брат, очень коварный, наш злейший враг, Каул…

— На самом деле эта штука оказалась очень полезной, — вмешался Хью. — Петля, в которой мы сейчас находимся, Дьявольский Акр, раньше служила тюрьмой для странных преступников… потом эта деревня стала местом жительства всяких изгоев, объявленных вне закона, и наши враги, твари, устроили здесь свою штаб-квартиру…

— А потом Джейкоб помог разогнать их и убил их лидера, — с гордостью закончила Бронвин.

При упоминании имени Каула у меня по коже побежали мурашки.

— На самом деле он не мертв в полном смысле этого слова, — возразил я.

— Ну, допустим, — согласился Хью, — зато он сидит в ловушке в схлопнувшейся петле, из которой ему ни за что, никогда в жизни не выбраться, а это почти то же самое, что смерть.

— Твари тоже почти все убиты, а те, кто остался в живых, сидят под замком, — продолжала Бронвин. — И поскольку они уничтожили или сильно повредили много наших петель, целой толпе странных некуда было деваться, и они вынуждены были переехать сюда.

— Мы надеемся, что это временно, — сказал Хью. — Имбрины сейчас пытаются заново воссоздать утраченные петли.

На лице Нур появилось ошеломленное выражение. Судя по всему, ее мозг не мог переварить столько сведений сразу, и я вмешался:

— Может быть, урок истории стоит отложить?

Мы миновали длинный ряд окон, и Нур на ходу выглянула наружу. Дьявольский Акр заливал желтый вечерний свет, такой, какой бывает только в местах с очень грязным воздухом. Из окна видны были ветхие здания Акра, извивающаяся болотно-зеленая лента Лихорадочной Канавы, Дымящаяся улица, похожая на запутанный лабиринт, затянутый мглой, а за всем этим вставал старинный Лондон — лес шпилей и угрюмые серые здания, укрытые одеялом вечного смога, порожденного промышленной революцией.

— Боже мой, — едва слышно прошептала Нур.

Я шел рядом с ней.

— Это Лондон. Конец девятнадцатого века. У тебя снова появилось это ощущение, верно?

— Чувство нереальности происходящего, — отозвалась она, остановилась у открытого окна и, протянув руку, провела пальцем по карнизу. Показала палец мне: он был черным от сажи. — Но это все реально, — в изумлении произнесла она.

— Да, реально.

Она приблизилась ко мне и пошла рядом.

— А ты уже привык ко всему этому?

— Еще не совсем, но с каждым днем привыкаю все больше. — Я задумался. Попытался вспомнить, как трудно было мне еще совсем недавно принять реальность странного мира. — До сих пор бывают минуты, когда я задумываюсь о том, что произошло со мной за последние несколько месяцев, и голова идет кругом. Как будто я застрял в каком-то…

— Ночном кошмаре?

— Я хотел сказать — просто во сне.

Нур молча кивнула, и я почувствовал, как между нами промелькнула искра взаимопонимания. Мы оба двигались во тьме, следуя за тонкой золотой нитью любопытства, изумления и надежды, вплетенной в ткань этого нового мира. «Во вселенной существует много такого, чего вы и представить себе не можете», — словно обещала нам эта нить.

А в следующий миг я краем глаза заметил тьму иного рода — и кровь застыла у меня в жилах.

— Значит, ты жив, — послышался коварный шепот у самого моего уха. — Должен заметить, что я доволен.

Повернув голову, я увидел прямо перед собой стену из черной ткани. Это был Харон; подкравшись сзади, он смотрел на нас с высоты своего немалого роста. Нур отшатнулась и прижалась к подоконнику, но на ее лице не было страха. Хью и Бронвин,

сообразив, что происходит, незаметно отступили к ближайшему стенду с информацией о костюмах для путешествий по петлям и постарались сделать вид, будто их здесь нет.

— Не хочешь представить меня этой юной барышне? — спросил Харон.

— Харон, это…

— Меня зовут Нур, — вмешалась Нур, протягивая руку. — А вы?

— Всего лишь скромный лодочник. Бесконечно рад с вами познакомиться.

Светящаяся ухмылка возникла в черных недрах его капюшона, длинные белые пальцы обхватили нежное смуглое запястье Нур. Я заметил, что она старается подавить дрожь отвращения. Харон убрал руку и обернулся ко мне:

— Ты не пришел на наше собрание. Я был весьма разочарован.

— Возникли кое-какие дела, — объяснил я. — Мы можем поговорить об этом как-нибудь в следующий раз?

— Ну разумеется, — произнес он, изображая преувеличенную покорность. — Тысяча извинений, не буду вас больше задерживать.

Мы поспешили прочь. Бронвин и Хью ждали нас у лестницы.

— А этому что было нужно? — спросил Хью.

— Понятия не имею, — солгал я. И мы начали поспешно спускаться по ступеням.

Улицы Дьявольского Акра были забиты местными жителями и приезжими. Именно в тот вечер диковинные и подчас пугающие противоречия, которые являлись отличительной чертой городка, были видны особенно четко. Мы прошли мимо группы странных, которых имбрина обучала искусству применения необычных талантов для ремонта зданий. Рыжеволосый парень силой мысли заставил целую кучу бревен парить над землей, а две девушки превращали массивные острые обломки камня в гравий; дело продвигалось очень медленно, потому что они измельчали каменные столбы и плиты зубами. Мимо прошли два родича Харона; распевая песни и размахивая молотами, строители виселиц вели куда-то отряд жалких узников-тварей, скованных, помимо ножных кандалов, еще и общей цепью. За отрядом следовала имбрина и группа из десяти странных охранников.

Нур обернулась вслед плотникам, которые горланили песню:

Палач явился в тюрьму с зарей

Несчастного вора будить.

«Я заглянул, пока ты живой,

Хочу тебя предупредить».

— Они?..

— Да, — ответил я.

— И все, кто здесь живет…

Наши взгляды встретились.

— Ага. Такие же, как мы.

Она в изумлении покачала головой, а потом глаза у нее стали круглые, как блюдца, и она подняла голову. Я проследил за ее взглядом и увидел необыкновенно высокого человека, который, неуверенно пошатываясь из стороны в сторону, шагал к нам по булыжной мостовой. Рост его составлял не менее пятнадцати футов, а цилиндр, красовавшийся на голове, добавлял еще пару футов. Я бы не смог дотянуться до карманов его штанов в цветочек, больше напоминавших палатку, даже если бы вытянул над головой руки и подпрыгнул.

Хью, проходя мимо, приветствовал высоченного незнакомца:

— Привет, Хавьер, как твоя постановка?

Человек остановился слишком быстро, поэтому ему пришлось махать руками, как ветряная мельница, и опереться о крышу ближайшего дома, чтобы не упасть. Он наклонился и заглянул в лицо Хью.

— Прошу прощения, не заметил тебя там, внизу, — прогремел он. — К сожалению, я столкнулся с кое-какими трудностями. Некоторых членов труппы направили на задания по восстановлению петли, поэтому мы опять ставим «Травяной зверинец». Они сейчас в Сквере, репетируют…

Он махнул рукой сравнительно нормальной длины в сторону грязного затоптанного газона, находившегося через дорогу, — это было единственное место во всем Акре, хотя бы отдаленно напоминавшее парк. Члены труппы начинающих актеров, ученики мисс Скворец, ковыляли туда-сюда в гротескных костюмах животных, вслух повторяя свои реплики.

Необыкновенное зрелище захватило Нур, и она уставилась на актеров, приоткрыв рот. Ее вывел из транса Хью, который поддал ногой камень и вполголоса пробормотал:

— Вот досада! А я так ждал момента, когда мы начнем заниматься с актером, играющим меня.

Нур повернула к нему голову, и на ее губах возникла неуверенная улыбка.

— Они собираются ставить пьесу о вашей компании?

Я ужасно смутился и почувствовал, что краснею.

— Ну, э-э, одна имбрина организовала театральную труппу… ничего особенного…

Я небрежно махнул рукой и повернулся в сторону, тщетно пытаясь найти другую тему разговора и отвлечь Нур.

— О, излишняя скромность ни к чему, — усмехнулся Хью. — Они поставили целую пьесу о том, как Джейкоб помог нам избавиться от тварей и изгнал Каула в адскую дыру в ином измерении.

— Это большая честь! — воскликнула Бронвин, широко улыбаясь. — Джейкоб здесь настоящая знаменитость…

— Стойте! Только посмотрите на это! — завопил я, надеясь, что Нур не расслышала последние слова Бронвин. Я указал на небольшую группу людей, собравшихся рядом на Пироговой площади. Двое странных устроили там какое-то соревнование.

— Это же состязание в подъеме двери! — воскликнула Бронвин, тут же забыв о пьесе. — Я собиралась участвовать, но сначала нужно немного потренироваться…

— Нечего здесь задерживаться, — перебил ее Хью, но Бронвин замедлила шаг и уставилась на диковинное состязание с таким же детским любопытством, как и мы с Нур.

Двенадцать человек стояли на двери, положенной горизонтально на козлы, и здоровенный молодой парень вызывающе смотрел на соперницу — высохшую пожилую даму. У нее было неприятное, зловещее выражение лица; казалось, она может одним взглядом заморозить воду в озере.

— Это Сандина, — объяснила Бронвин. — Она просто потрясающая.

Кучка зрителей начала скандировать ее имя: «Сандина! Сандина!» Женщина опустилась на колени около двери, уперлась в нее широкими плечами, затем медленно, с кряхтением поднялась на ноги. Люди, стоявшие на двери, зашатались и разразились одобрительными возгласами.