Любовь после четвертого сюжета
Описание и характеристики
В первой, "русской", ее части – двадцать четыре истории любви, которые приключились не с авторами, а только с их героями. Любовь в русской словесности, по мнению автора, стоит на перекрестке долга и запрета почти весь золотой XIX век. Далее многое меняется… Долг сильнее и долговечнее любви, но запрет тем и хорош, что против него можно восстать и погибнуть, как древние греки.
Во второй, "мировой", части этой книги – тоже двадцать четыре истории. Из двадцати четырех стран. Но уже не о любви, а о пятом сюжете. Автор оспаривает высказывание знаменитого аргентинского писателя и философа Хорхе Луиса Борхеса, который пришел к выводу, что в литературе есть всего четыре сюжета. Елена Скульская настаивает: те, кто воплотил в литературе пятый сюжет, изменили не только ее историю, но и историю человечества.
ID товара
3023836
Издательство
RUGRAM_Флобериум
Год издания
2024
ISBN
978-5-517-11077-0
Количество страниц
418
Размер
2x13.6x20.7
Тип обложки
Твёрдый переплёт
Вес, г
442
Возрастные ограничения
18+
Только в магазинах
Наличие в магазинах
за 1 699 ₽
Москва
Нет в наличии
Отзывы
15 бонусов
за полезный отзыв длиной от 300 символов
15 бонусов
если купили в интернет-магазине «Читай-город»
5.0
Андрей
25.03.2024
Настоящая проза, блестящие рассказы, которые можно перечитывать. Как гениальные стихи
Плюсы
Каждый рассказ - это словно роман на 300 страниц, который умещается иногда в 2-3 страницы. Невероятные сюжеты, захватывающие и держащие в напряжении
Минусы
Жаль, что книга заканчивается, хочется продолжить встречи с героями, продлить красоту каждого слова и потрясающего сплетения метафор и смыслов…
Перед вами книга о литературе – парадоксальная, яркая, созданная не только литературоведом, но прежде всего прекрасным писателем.
В первой, "русской", ее части – двадцать четыре истории любви, которые приключились не с авторами, а только с их героями. Любовь в русской словесности, по мнению автора, стоит на перекрестке долга и запрета почти весь золотой XIX век. Далее многое меняется… Долг сильнее и долговечнее любви, но запрет тем и хорош, что против него можно восстать и погибнуть, как древние греки.
Во второй, "мировой", части этой книги – тоже двадцать четыре истории. Из двадцати четырех стран. Но уже не о любви, а о пятом сюжете. Автор оспаривает высказывание знаменитого аргентинского писателя и философа Хорхе Луиса Борхеса, который пришел к выводу, что в литературе есть всего четыре сюжета. Елена Скульская настаивает: те, кто воплотил в литературе пятый сюжет, изменили не только ее историю, но и историю человечества.
В первой, "русской", ее части – двадцать четыре истории любви, которые приключились не с авторами, а только с их героями. Любовь в русской словесности, по мнению автора, стоит на перекрестке долга и запрета почти весь золотой XIX век. Далее многое меняется… Долг сильнее и долговечнее любви, но запрет тем и хорош, что против него можно восстать и погибнуть, как древние греки.
Во второй, "мировой", части этой книги – тоже двадцать четыре истории. Из двадцати четырех стран. Но уже не о любви, а о пятом сюжете. Автор оспаривает высказывание знаменитого аргентинского писателя и философа Хорхе Луиса Борхеса, который пришел к выводу, что в литературе есть всего четыре сюжета. Елена Скульская настаивает: те, кто воплотил в литературе пятый сюжет, изменили не только ее историю, но и историю человечества.