Сотрапезник забытых Богов
Описание и характеристики
русской традиции. Вечная жизнь души и смерть суть две точки, между которыми раскачивается маятник его поэзии. Для ее понимания необходимо и знание литературного контекста, и особая любовь к мистике, тайне, мрачной готике; она требует вдумчивого, на грани экзегезы, прочтения. Ключ к ее шифру – парадокс, который Дали приписывал Фрейду: «У сюрреалистов я ищу – и нахожу! – все пласты сознания, у классиков – все бездны бессознательного».
Вместе с тем подлинное местожительство поэзии Вадима Молóдого – пейзаж не фрейдовский, но юнгианский: жизнь в слове становится здесь не чем иным, как путем индивидуации, ведущим от поверхностной мнимости «века сего» (которая изживается в исполненных гностического пафоса инвективах и гротеске) в глубь мира души, к единству бытия и мифа. Энергиями этого единства проникнуты стихи, принадлежащие к числу наиболее значительных событий в современной русской словесности.
ID товара
3039645
Издательство
Касталия
Год издания
2024
ISBN
978-5-521-24111-8
Количество страниц
360
Размер
2.3x15.4x21.7
Тип обложки
Твёрдый переплёт
Вес, г
550
1 409 ₽
+ до 211 бонусов
Последний экземпляр
В магазины сети, бесплатно
СегодняАдреса магазинов
Другие способы доставки
за 1 349 ₽ сегодня
Отзывы
15 бонусов
за полезный отзыв длиной от 300 символов
15 бонусов
если купили в интернет-магазине «Читай-город»
Оставьте отзыв и получите бонусы
Оставьте первый отзыв и получите за него бонусы.
Это поможет другим покупателям сделать правильный выбор.
Вадим Моло́дый – поэт, эссеист, родился в Москве. По образованию – врач-психиатр, юнгианский аналитик. Совмещает лечебную, научную и литературную деятельность, занимается психопатологией художественного творчества. В 1990 г. переехал в США, жил в Чикаго, в 2017 г. возвратился в Россию. Автор семи поэтических книг и множества публикаций в российской и зарубежной периодике. Член Парламента сайта «Век перевода», главный редактор-издатель альманаха «Слова, слова, слова». Стихи Вадима Молóдого находятся в русле классической
русской традиции. Вечная жизнь души и смерть суть две точки, между которыми раскачивается маятник его поэзии. Для ее понимания необходимо и знание литературного контекста, и особая любовь к мистике, тайне, мрачной готике; она требует вдумчивого, на грани экзегезы, прочтения. Ключ к ее шифру – парадокс, который Дали приписывал Фрейду: «У сюрреалистов я ищу – и нахожу! – все пласты сознания, у классиков – все бездны бессознательного».
Вместе с тем подлинное местожительство поэзии Вадима Молóдого – пейзаж не фрейдовский, но юнгианский: жизнь в слове становится здесь не чем иным, как путем индивидуации, ведущим от поверхностной мнимости «века сего» (которая изживается в исполненных гностического пафоса инвективах и гротеске) в глубь мира души, к единству бытия и мифа. Энергиями этого единства проникнуты стихи, принадлежащие к числу наиболее значительных событий в современной русской словесности.
русской традиции. Вечная жизнь души и смерть суть две точки, между которыми раскачивается маятник его поэзии. Для ее понимания необходимо и знание литературного контекста, и особая любовь к мистике, тайне, мрачной готике; она требует вдумчивого, на грани экзегезы, прочтения. Ключ к ее шифру – парадокс, который Дали приписывал Фрейду: «У сюрреалистов я ищу – и нахожу! – все пласты сознания, у классиков – все бездны бессознательного».
Вместе с тем подлинное местожительство поэзии Вадима Молóдого – пейзаж не фрейдовский, но юнгианский: жизнь в слове становится здесь не чем иным, как путем индивидуации, ведущим от поверхностной мнимости «века сего» (которая изживается в исполненных гностического пафоса инвективах и гротеске) в глубь мира души, к единству бытия и мифа. Энергиями этого единства проникнуты стихи, принадлежащие к числу наиболее значительных событий в современной русской словесности.